"Люблю,- он отвечал, - я вкус в нем нахожу".
Ну, все знают всю жизнь. А в чем юмор-то, это же не Хармс?
Будь это шутка обыкновенного шутника, следовало бы предположить, что ханжа, будучи ханжой, уточнил, что под "люблю" не имел в виду ничего неприличного.
Будь это шутка выдающегося шутника, следовало бы предположить, что ханжа, будучи ханжой, уточнил, что под "люблю" не имел в виду ничего неприличного - но при этом ненароком сказал что-то намного более неприличное, чего мы из-за изменений в языке за прошедшие 150 лет уже не понимаем.
Но поскольку это шутка великого Пруткова - ничего заранее предположить невозможно.
И как, спрашивается, это понимать?