так это города во мгле,
чтоб в небе облако вертелось
и тень кружилась по земле.
Чтоб смутно в воздухе неясном
сад за решеткой зеленел
и лишь на здании прекрасном
шпиль невысокий пламенел.
Чего действительно хотелось,
так это зелени густой.
Чего действительно хотелось,
так это площади пустой.
Горел огонь в окне высоком,
и было грустно оттого,
что этот город был под боком
и лишь не верилось в него.
Ни в это призрачное небо,
ни в эти тени на домах,
ни в самого себя, нелепо
домой идущего впотьмах.
И в силу многих обстоятельств
любви, схватившейся с тоской,
хотелось больших доказательств,
чем те, что были под рукой.
1966.
При всем таланте и уме
в библиотечной полутьме
так и состаришься, друг милый.
А я на школьных сквозняках
состарюсь, мел кроша в руках,
втирая в доску что есть силы.
У века правильный расчет.
Он нас поглубже затолкнет,
он знает: мы такого теста.
Туда, где ценятся слова,
где не кружится голова,
и это, точно, наше место.
1966.
В тот год я жил дурными новостями,
бедой своей, и болью, и виною.
Сухими, воспаленными глазами
смотрел на мир, мерцавший предо мной.
И мальчик не заслуживал вниманья,
и дачный пес, позевывавший нервно.
Трагическое миросозерцанье
тем плохо, что оно высокомерно.
1975.
Люблю пророчество о том,
что будет барс дружить
с козленком,
а вол со львом,
и все - с ребенком,
который будет их водить.
И этот цирк передвижной
пойдет гулять по белу свету
в то время, как меня со тобой
как раз потребуют к ответу.
1975.
